Служба внешней разведки Российской Федерации

ДНЯО, по сути, создал достаточную политическую и международно-правовую основу для функционирования международных механизмов контроля, нацеленного на ядерное нераспространение. Особое место в системе такого контроля занимает МАГАТЭ, призванное обеспечить контроль за непереключением расщепляющихся материалов из мирной сферы в военную.

Однако при всех своих несомненных заслугах МАГАТЭ нуждается в совершенствовании. Основной причиной "пробуксовки" существующего механизма гарантий является исторически обусловленная его изначальная ориентация на контроль за ядерными материалами только на заявленных государствами объектах. Представляется, что совершенствование гарантийной деятельности МАГАТЭ требует придания Агентству способности давать обоснованные заключения не только об отсутствии переключения значимых количеств расщепляющихся материалов из мирной ядерной деятельности заключивших с ним соответствующие договоры стран в военную сферу, но и об отсутствии в этих странах незаявленной ядерной деятельности.

Следует отметить, что Секретариат МАГАТЭ провел в 1993 — 1994 годах значительную работу в этом направлении, начав реализацию известной программы "93+2", предусматривающую разработку, "обкатку" и поэтапное внедрение ряда организационных и технических мер. Эксперты СВР России считают наиболее перспективными среди них следующие:

представление государствами — членами МАГАТЭ исчерпывающих данных о национальных ядерных программах и операциях по экспорту-импорту ядерного оборудования и расщепляющихся материалов;
расширение возможности физического доступа МАГАТЭ на заявленные ядерные установки, исходя из принципа "в любое время в любом месте", а также обеспечение регламентированного доступа (по примеру Конвенции о запрещении химического оружия) к другим объектам;
введение в практику внезапных инспекций без предварительного оповещения о времени и месте их проведения;
использование новых технических средств обнаружения незаявленной деятельности, таких как мониторинг окружающей среды.

Наряду с совершенствованием контрольного механизма МАГАТЭ, пробивает путь в жизнь также идея создания целостной системы международного мониторинга, в которую это Агентство могло бы быть органично вписано (при безусловном сохранении своей самостоятельности). Идея создания многофункциональной системы мониторинга связана с рядом моментов.

На основе ДНЯО, как было показано выше, начали развиваться процессы, которые вели к отдельным соглашениям в различных областях ядерного разоружения и предотвращения распространения ядерного оружия. В числе таких процессов следует назвать, в первую очередь, движение по пути запрещения испытания ядерного оружия и ужесточения контроля, препятствующего экспорту материалов и технологий, необходимых для создания ядерных вооружений и ракетных средств их доставки.

На сегодняшний день достаточно отчетливо вырисовываются перспективы подписания Договора о полном запрещении ядерных испытаний, чему способствует и соблюдение Договора о запрещении ядерных испытаний в трех средах (1963 г.), и принятие в 1993 году в одностороннем порядке тремя странами — Россией, США и Францией моратория на ядерные испытания (а практически — четырьмя странами, так как Великобритания проводила до этого испытания на американском полигоне), и решение Конгресса США, обязывающее администрацию заключить соответствующий Договор в 1996 году. Естественно, что Договор о полном запрещении ядерных испытаний должен и будет иметь свой контрольный механизм. Между тем этот Договор тесно связан с ДНЯО и укрепляет заложенные в нем ограничения.

Это — тоже аргумент в пользу многофункциональной международной системы контроля.

Не меньшее значение будет иметь и заключение разрабатываемой сейчас, хотя и с большими трудностями, Конвенции по запрещению производства ядерных расщепляющихся материалов для целей оружия и других ядерных взрывных устройств.

Важность такой системы подчеркивает и необходимость совершенствования также связанного с ДНЯО, но имеющего самостоятельное значение экспортного контроля над материалами и технологиями, которые могут способствовать созданию в странах "риска" уже не только ядерного, но и других видов ОМУ и средств их доставки. Такую задачу, как известно, решал КОКОМ, который, однако, в силу возобладавшей ориентации на ограничение поставок оборудования и технологий в бывший СССР в целом не смог создать сколько-нибудь надежных барьеров на пути утечек "чувствительных технологий". С окончанием "холодной войны" старый режим прекратил свое существование, а новый находится в стадии становления, и надо надеяться, что в нем будет найден сбалансированный ответ на вызов времени.

Большую роль в предотвращении утечки расщепляющихся материалов, ядерных технологий, технологий двойного назначения и соответствующего оборудования играют национальные органы экспортного контроля, действующие на основании конкретных списков запрещенных или ограничиваемых к экспорту товаров. Однако односторонние меры отдельных государств неспособны дать желаемый для ограничения распространения эффект. В таких условиях многими странами проявляется заинтересованность в ускорении создания "посткокомовской" международной системы экспортного контроля. В отличие от КОКОМ создаваемая организация не может не строиться на широкой многосторонней основе с привлечением всех заинтересованных государств.

По мнению экспертов СВР России, новая организация должна внести свой вклад в систему международного мониторинга. Возникает практическая необходимость состыковать в рамках общей системы мониторинга и "посткокомовскую" организацию, и МАГАТЭ, и РКРТ, и другие режимы контроля.

Наконец, еще один довод в пользу многофункциональной системы контроля — тот факт, что в период после образования МАГАТЭ, предназначенного только для контроля ядерной области, получили развитие другие виды оружия массового уничтожения — химическое, биологическое. Сама постановка вопроса об их ликвидации оказалась тесно связанной с нераспространением ядерного оружия. Достаточно в этой связи упомянуть о том, что некоторые арабские страны отказываются присоединиться к Конвенции о запрещении химического оружия в связи с отказом Израиля от присоединения к ДНЯО. Совершенно естественно, что должна существовать система связки между МАГАТЭ и контрольными механизмами, фиксирующими выполнение запретных мер по химическому и биологическому оружию. Важность этого показала и комплексная деятельность специальной комиссии Экеуса в Ираке. Она как бы смоделировала предполагаемый международный многофункциональный центр, который, в отличие от комиссии Экеуса, должен действовать на длительной основе.

Комиссия Экеуса была создана, как известно, для контроля за выполнением Ираком разоруженческой части резолюции 687 Совета Безопасности ООН. Вместе с тем сама деятельность комиссии показала важность прямого выхода контрольного механизма на Совет Безопасности, который в период после окончания "холодной войны" становится все более важным международным органом, в том числе решающим вопросы миротворческих операций. В настоящее время все чаще говорят и о "доктрине контрраспространения", если не сработает "доктрина предотвращения". Не будучи сторонниками силовых приемов контрраспространения, которые способны привести к серьезнейшим дестабилизирующим последствиям, аналитики СВР России единодушны во мнении: в любом случае применение силовых методов может осуществляться лишь при принятии решения Советом Безопасности ООН, а не на односторонней или групповой основе.

Обязательным условием эффективности работы по проблеме нераспространения является наличие полных, постоянно обновляемых баз данных с быстрым к ним доступом. Ясно, что для создания максимально полной картины необходимо иметь совокупную информацию, получаемую по результатам работы международных организаций, инспекций и технических средств МАГАТЭ, сведения, включаемые в реестр вооружений ООН (в случае его расширения на область оружия массового уничтожения), данные о поставках и закупках, нарушающих ограничительные списки "ПОСТКОКОМа", сведения комитетов безъядерных зон и пр., потребуется и другая информация. С учетом того, что в ближайшем будущем мало шансов надеяться на максимальную транспарентность деятельности всех государств в области распространения, существенное значение будут иметь фактологические данные, получаемые разведывательными методами с использованием как технических, так и оперативных возможностей национальных разведывательных органов. Эксперты СВР России полагают полностью оправданным участие национальных разведок в информационном обеспечении уполномоченного Организацией Объединенных Наций, как высшей инстанции мирового сообщества, органа, каковым может стать многофункциональный Центр по контролю за распространением оружия массового уничтожения. Есть также реальные возможности расширить механизм обмена разведывательной информацией в рамках различных международных режимов экспортного контроля.

Создание такого Центра, очевидно, желательно и в связи с необходимостью более четкого подхода к проблеме нелегального оборота ядерных материалов. В последние 1,5-2 года возникали громкие дела о "перехвате" обогащенных урана и плутония, появились попытки увязать проблему нелегального оборота напрямую с недостаточной эффективностью ДНЯО.

Реальность такова, что до сих пор в международной практике не зафиксировано ни одного случая хищения ядерных материалов оружейного качества. Эксперты отмечают, что в данном случае мы имеем дело с достаточно странным феноменом — нелегальный оборот неоружейных ядерных материалов происходит параллельно с существующим нормальным коммерческим рынком ядерных материалов, причем цены на единичные партии таких материалов на "черном рынке" продолжают оставаться в 2-3 раза выше, чем в официальном коммерческом обороте.

Российские спецслужбы обладают доказательствами, что сами "громкие дела" возникли в ряде случаев как следствие "заказа" и неразборчивой деятельности полицейских органов некоторых стран и даже при искусственном стимулировании с помощью больших денег отдельных дельцов на "черном рынке". Ни разу не был назван конечный покупатель даже этих, непригодных для создания ядерного оружия материалов.

К чести затронутых этим явлением стран в короткий срок удалось договориться о совместных действиях правоохранительных органов. Свидетельством этому является российско-германский меморандум от 22.08.94 г. Полезную работу по отработке механизма взаимодействия на этом направлении проделала рабочая группа стран "7+1", созданная главами государств в Неаполе. Можно с достаточной уверенностью предположить, что комплекс мер в отношении нелегального оборота ядерных материалов, предпринятых на национальном и международном уровне, позволит полностью взять эту проблему под контроль и она никоим образом не будет угрожать эффективности ДНЯО.

Целостный многофункциональный механизм контроля, действующий под эгидой Совета Безопасности ООН, объединяющий и координирующий работу всех существующих и создаваемых международных контрольных организаций, нацеленных на нераспространение, базирующийся как на собственных возможностях, так и на возможностях национальных структур, показан на схеме.