РЕЗИДЕНТ-ДИПЛОМАТ
Владимир Антонов.
Об основных вехах жизни и деятельности полковника Дмитрия Федичкина
85 лет тому назад — 20 декабря 1920 года — председатель Всероссийской чрезвычайной комиссии Феликс Дзержинский подписал приказ № 169 об образовании Иностранного отдела ВЧК. С того дня и ведет свою летопись нынешняя Служба внешней разведки Российской Федерации. Одним из тех, кто создал ей заслуженную славу одного из самых эффективных разведывательных ведомств мира, можно смело назвать героя этого очерка.
ПРИМОРЬЕ: ПЕРВЫЕ ШАГИ
Поздним вечером 5 сентября 1944 года поверенный в делах посольства СССР в Болгарии Федичкин вручил премьер-министру страны Муравиеву в присутствии членов его кабинета ноту об объявлении войны. Может быть, кое-кому из них и было известно, что дипломат является одновременно резидентом советской внешней разведки в Софии. Но даже они вряд ли знали подробности его биографии...
Дмитрий Георгиевич Федичкин родился 2 ноября 1902 года в деревне Марлеево Московской губернии в крестьянской семье. Спустя несколько лет Федичкины перебрались на другой конец огромной Российской империи — к Тихому океану.
Во Владивостоке Дмитрий окончил церковно-приходскую школу, гимназию, учительскую семинарию. В этот период он стал посещать большевистский кружок. После оккупации Дальнего Востока японцами во время Гражданской войны находился на нелегальном положении, выполнял отдельные разведывательные задания. С начала 1921 года Федичкин учился во Владивостокской совпартшколе. В апреле того же года вступил в РКП(б).
Когда в мае 1921 года власть во Владивостоке захватили белогвардейцы, Федичкин по поручению горкома партии выехал в село Анучино, где располагался центральный штаб партизанского движения Приморья, был сначала рядовым бойцом, а затем комиссаром комендантской группы. В одной из схваток с противником он, обмороженный, попал в плен и угодил в лагерь смерти на Русском острове вблизи Владивостока. Сумел совершить побег и укрыться в селе у родственника.
С весны 1922 года Дмитрий — разведчик отряда Топоркова, известного в ту пору партизанского командира. В течение восьми месяцев работал Федичкин во вражеском тылу, где руководил созданной им агентурной сетью. В конце 1922 года он назначается помощником уполномоченного Никольско-Уссурийского подотдела Госполитохраны (контрразведки) Дальневосточной Республики.
В ноябре 1922 года части Красной армии полностью очистили Дальний Восток от интервентов. Гражданская война в России закончилась. Остатки белогвардейской армии отступили в Маньчжурию и Корею. Однако обстановка в крае продолжала оставаться неспокойной. На территории Приморья оставалась американская и японская агентура, активно действовали хорошо вооруженные подпольные террористические формирования белых. Арестованные боевики показали, что во главе этих групп стоял некий "Таежный штаб", получавший указания, деньги и оружие из-за границы. Было принято решение о его ликвидации с помощью специально сформированной группы. Ее подготовку к заданию осуществлял Дмитрий Федичкин — к концу 1924 года уже заместитель начальника отделения Приморского губотдела ОГПУ.
ПРОТИВ БЕЛОГВАРДЕЙСКОГО ПОДПОЛЬЯ
Приведем несколько эпизодов из будней приморских чекистов, рассказанных через многие годы самим Дмитрием Федичкиным.
...Во Владивостоке вовсю орудовали бандиты. Один из них, переодевшись в милицейскую форму, убивал советских работников и чекистов. Активные поиски преступника результатов не дали, так как в городе он был практически неизвестен. Однако неожиданно выяснилось, что один из товарищей Федичкина знает террориста в лицо. Им двоим и было поручено задержать белогвардейца. Чекистам удалось выйти на его след. В завязавшейся перестрелке напарник Федичкина сумел сразить убийцу наповал, однако и сам погиб.
...Владивостокские чекисты установили, что местные бандиты тесно связаны с русской белогвардейской организацией — военным отделом Харбинского монархического центра, которым руководили генерал Кузьмин и профессиональный контрразведчик, бывший начальник особого отдела армии Колчака полковник Жадвойн. Деньги на подрывную работу против советской России им выделял японский резидент Такаяма. Москва поручила только что созданной резидентуре ОГПУ в Харбине проникнуть в военный отдел с целью получения информации о его деятельности. С большим трудом чекисты завербовали одного из сотрудников Кузьмина и Жадвойна по фамилии Сомов, однако он не имел непосредственного доступа к секретной документации.
Вскоре стало известно, что у Сомова есть близкий знакомый, также работавший в военном отделе монархического центра. Им оказался подполковник Сергей Филиппов. Было установлено, что он отрицательно относился к зверствам таежных бандитов, за что кое-кто из офицеров считал его чуть ли не "пособником красных". Выяснилось также, что во Владивостоке у Филиппова остались жена и дочь.
На одну из встреч с оперработником Сомов принес местную эмигрантскую газету, в которой сообщалось, что семья подполковника якобы расстреляна чекистами. Агент отметил, что Филиппов решил лично пойти в рейд через кордон в составе отряда полковника Ширяева, чтобы отомстить большевикам за гибель родных. Сомов назвал время и место перехода границы.
Белогвардейский отряд беспрепятственно пропустили на советскую территорию, после чего в короткой схватке наголову разгромили. Филиппова взяли в плен. На допросах он молчал, однажды вдруг заговорил:
— Вы со мной ничего не сделаете. Самое страшное, что может испытать человек, я уже испытал — насильственную смерть самых близких мне людей.
В ответ оперработник встал, подошел к двери и открыл ее:
— Елена Петровна, Ирочка, идите сюда...
...Филиппов вскоре согласился сотрудничать с советской разведкой. Он благополучно возвратился в Харбин. Выполняя задание чекистов, подполковник Филиппов представил своему руководству план получения информации из России, который был одобрен. Военный отдел выделил в его распоряжение несколько связных, которые регулярно переправлялись через границу. Получаемые от них сведения Филиппов передавал во Владивосток.
...Чекистам стало известно, что в верховьях Амура белогвардейцы концентрируют силы для рейда в Приморье. Однако время и место операции один из агентов выяснил буквально накануне ее начала. Личная встреча с ним исключалась. Агенту дали указание коротко изложить информацию на бумаге и вложить ее в спичечный коробок. По дороге на пристань он должен был незаметно бросить его в траву у пешеходного мостика. За действиями агента наблюдал Федичкин, сидевший на скамейке в парке. Он видел, как агент подошел к мостику, вынул из кармана пачку папирос, закурил и проследовал дальше. Через некоторое время коробок был уже в руках у чекиста. В записке сообщались подробные сведения о предстоящем рейде. Он окончился полным провалом.
А в начале 1925 года был ликвидирован и "Таежный штаб". Во Владивостоке состоялся судебный процесс над заговорщиками, планировавшими вооруженное восстание в Приморье. Свой вклад в этот успех внес и Дмитрий Федичкин, являвшийся к тому времени заместителем начальника особого отдела 9-й кавалерийской дивизии.
РАБОТА В МАНЬЧЖУРИИ
Уже в 1923 году контрразведывательное подразделение Приморского губотдела ГПУ-ОГПУ начало также вести работу за кордоном, и Дмитрию Федичкину пришлось не раз выезжать со специальными заданиями в сопредельную Маньчжурию. Приобретенный при этом опыт позволил ему в апреле 1925 года возглавить резидентуру ОГПУ в городе Сахалян (там же, в Маньчжурии).
Являясь по прикрытию сотрудником советского консульства, Федичкин выполнял задания командования Особой Дальневосточной армии. Так, оно было крайне заинтересовано в топографической съемке Малого Хинганского перевала, который имел большое стратегическое значение. Федичкин успешно решил эту проблему. Под видом представителя треста "Дальзолото" он установил контакт с китайским банкиром и заключил с ним договор на разведку золотоносных песков в нужном районе, а затем лично возглавил поисковую партию. В результате советское военное руководство получило ценные сведения, которые через двадцать лет сыграли важную роль при разгроме Квантунской армии Японии.
В июле 1926 года, после возвращения из командировки, в оперативном деле Дмитрия Федичкина появилась запись: "Осуществил ряд важных вербовок, провел серию мероприятий по нейтрализации устремлений иностранных разведок в отношении нашей страны". Его назначили начальником отделения, а затем заместителем начальника Особого отдела Постоянного представительства ОГПУ в Хабаровске.
В 1929 году Федичкина вновь направляют в Маньчжурию, на этот раз — резидентом внешней разведки в город Цицикар под прикрытием дипломатической должности сотрудника советского консульства. Он ведет активную разведывательную работу по русской эмиграции, выявляет замыслы китайских милитаристов и их японских покровителей. Чекисту, в частности, удалось через агентуру проникнуть в ряд белогвардейских организаций, а также в созданный японцами Русский фашистский союз.
Однако неожиданно Дмитрию пришлось прервать столь успешную деятельность. Разведчик был опознан генерал-губернатором Цицикара Ху Венцзо. Дело в том, что во время советско-китайского конфликта из-за КВЖД этот высокопоставленный чиновник, будучи еще полковником, попал в плен и Федичкин как представитель ОГПУ его допрашивал в Хабаровске. Во избежании ареста и возможных дипломатических осложнений резидент был вынужден срочно нелегально перейти границу и возвратиться на Родину.
ПО ПЛАНУ АРТУЗОВА
В апреле 1931 года Федичкин был откомандирован в Москву, где до февраля 1932 года работал преподавателем Центральной школы ОГПУ. Позже он был переведен в Иностранный отдел ОГПУ и направлен в качестве резидента "легальной" резидентуры в Таллин под прикрытием должности дипломатического сотрудника полпредства СССР в Эстонии.
Перед отъездом в командировку Дмитрия пригласил на беседу начальник внешней разведки Артур Артузов. Он ознакомил будущего резидента с предстоящими задачами. В Таллине обосновался прибалтийский филиал главной организации белогвардейской вооруженной эмиграции — Русского общевоинского союза. Филиалом из Берлина руководил генерал фон Лампе. Осел в эстонской столице и полковник Борис Энгельгардт, который во время Гражданской войны возглавлял контрразведку генерала Юденича, а теперь был главой эстонского отделения РОВС и попутно трудился на ряд западных спецслужб.
Таллинской резидентуре ставилась задача дискредитировать Энгельгардта в глазах его хозяев. "Видимо, платят они ему не очень щедро, и этот бывший полковник вынужден торговать папиросами собственной набивки в ларьке на рынке", - отметил Артузов. Федичкину было поручено осуществить "вербовку в лоб": явиться к Энгельгардту на дом и, назвавшись чекистом, предложить ему работать на Советский Союз. Расчет делался на то, что полковник доложит об этом визите "куда надо" и постарается доказать свою неподкупность. Однако англичане и французы, напуганные чекистскими операциями "Синдикат" и "Трест", не поверят ему и станут подозревать в нечестной игре.
В Эстонию Федичкин отбывал пароходом из Ленинграда. В соответствии с заданием в этом городе он навестил свояченицу некоего "Карла", от которой должен был передать письмо ее сестре, жившей в эстонской столице и бывшей замужем за этим господином. Письмо должно было облегчить выход разведчика на Энгельгардта. В Таллине Федичкин познакомился с "Карлом", являвшимся заместителем председателя немецкого землячества в Эстонии, а через некоторое время привлек его к сотрудничеству с внешней разведкой.
Через "Карла" Дмитрий начал разработку Энгельгардта. Зная о материальных затруднениях руководителя эстонского отделения РОВС, "Карл" предложил ему... сотрудничать с германской разведкой и сообщать все сведения о деятельности белоэмигрантской организации, разумеется, за соответствующее материальное вознаграждение. Отныне советская внешняя разведка была в курсе всех повседневных забот и хлопот РОВС, связанных главным образом с засылкой в СССР через Эстонию шпионов и террористов. Это не осталось незамеченным в штаб-квартире Русского общевоинского союза в Париже. Доверие руководства организации к Энгельгардту было подорвано.
Развивая разработанную Артузовым операцию по дискредитации полковника, Федичкин зашел в табачный ларек, куда тот поставлял свою продукцию, и приобрел крупную партию папирос. Под предлогом регулярного получения товара Дмитрий выяснил у генерала Шаховского, содержавшего ларек, адрес Энгельгардта и, не теряя времени, направился к нему на дом. Здесь он представился чекистом, прибывшим из Москвы с деловым предложением к полковнику. Федичкин пояснил, что Энгельгардт должен прекратить враждебную деятельность против Советского Союза. На размышления ему отводилось две недели.
О визите советского эмиссара Энгельгардт рассказал "Карлу", через которого наша внешняя разведка отслеживала дальнейшие шаги полковника. Затем о беседе с чекистом он подробно проинформировал руководителя РОВС генерала Евгения Миллера. А дальше все развивалось точно в соответствии с планом. Руководство РОВС перестало доверять Энгельгардту, считая его "агентом ОГПУ", и полковник был вынужден отойти от активной антисоветской деятельности.
Через "Карла", являвшегося предпринимателем, Федичкин вышел также на местную германскую колонию и сумел завербовать ряд немцев, проживавших в Таллине, в том числе входивших в пронацистскую группировку "Балтийское братство".
ВАРШАВА И РИМ
В июле 1934 года Дмитрий возвратился в Москву и был повышен в должности до помощника начальника отделения ИНО. Однако в те годы разведчиков было мало, а оперативных задач — невпроворот. Поэтому уже в сентябре тридцатидвухлетнего чекиста направляют в очередную загранкомандировку, на этот раз — в Польшу, секретарем консульского отдела полпредства СССР, на самом же деле - заместителем резидента в Варшаве.
От советских разведчиков, находившихся в польской столице, тогда прежде всего требовали достоверную информацию о возможности сговора лидеров Речи Посполитой и Третьего рейха против СССР. А основания для таких предположений у Москвы были. Правящие круги Польши относились к Советскому Союзу с явной враждебностью.
Федичкин работал, как всегда, активно и продуктивно. Однако в июне 1936 года контрразведка Пилсудского подвела к нему провокатора. Дмитрий был арестован и заточен в тюрьму. Полтора месяца его "с пристрастием" допрашивали и сулили всяческие блага в случае измены. Но все было безрезультатно. В том же году Федичкина обменяли на польского разведчика, задержанного с поличным в Киеве.
В январе 1937 года Федичкин выехал в Рим. Здесь он был сначала помощником резидента, а с 1938 года — резидентом внешней разведки НКВД. По прикрытию занимал должность заведующего консульским отделом полпредства СССР. Из резидентуры в Центр регулярно поступала важная информация, в том числе - документальная.
После присоединения Италии в ноябре 1937 года к "Антикоминтерновскому пакту" внутриполитическая обстановка в стране значительно осложнилась. В частности, резко активизировалась деятельность контрразведки. Федичкин направил в Центр служебную записку, в которой предложил основной упор сделать на работу с нелегальных позиций. Для этого, считал он, необходимо создать нелегальные резидентуры НКВД в Риме и Милане и отработать каналы связи с ними через Турцию. Центр не поддержал этой инициативы, и резидент был отозван в Москву. Однако время подтвердило обоснованность предложений Федичкина. Уже в апреле 1940 года римская "легальная" резидентура перестала функционировать, а агентуру пришлось законсервировать.
ОПАСНАЯ СТРАНА БОЛГАРИЯ
В 1940-1941 годах Федичкин являлся начальником отделения в Контрразведывательном отделе НКВД. Работал по "польской линии". Накануне войны он находился во Львове, выполняя спецзадания Центра. В июне 1941 года при бомбежке города был ранен. Затем занимался организацией польских воинских формирований на территории СССР. В январе 1942 года Дмитрия Георгиевича переводят в 4-е управление НКВД, где он в качестве заместителя начальника 1-го отдела участвует в развертывании разведывательно-диверсионной работы в тылу немецких войск.
С ноября 1943 года Федичкин — руководитель "легальной" резидентуры в Софии под прикрытием должности советника советской дипломатической миссии.
Следует подчеркнуть, что в конце 1930-х — начале 1940-х годов Болгария представляла большой интерес для советской внешней разведки. Правивший в стране монархо-фашистский режим царя Бориса в своей внешней политике ориентировался на гитлеровскую Германию. Будучи ее союзницей, Болгария превратилась в стратегический и экономический тыл Третьего рейха. После подписания 1 марта 1941 года в Вене протокола о присоединении Болгарии к блоку фашистских держав на ее территории были размещены немецкие войска и подразделения спецслужб.
Резидентуры НКВД и ГРУ работали на территории Болгарии с "легальных" позиций с января 1935 года и добились определенных результатов. Так, еще в конце 1930-х годов заместитель резидента внешней разведки в Софии Василий Пудин завербовал видного японского дипломата, от которого за вознаграждение получил шифры МИД Японии, использовавшиеся в переписке с европейскими странами, в частности с Германией. Это позволило в первые годы Второй мировой войны читать шифрованную переписку Токио.
В сложной международной обстановке предвоенных лет резидентура своевременно и верно информировала Москву о процессе втягивания Софии в военно-политический союз с Берлином и Римом.
После нападения фашистской Германии на СССР работа в Болгарии приобрела для внешней разведки особое значение. Это была единственная в Европе союзная Гитлеру страна, в которой сохранилась "легальная" резидентура внешней разведки. Посольства СССР и Болгарии, объявившей о своем нейтралитете, функционировали соответственно в Софии и Москве. Однако действовать приходилось в фактически оккупированной немцами стране. Дирекция государственной безопасности Болгарии и военная контрразведка находились, по сути дела, в подчинении немецких спецслужб. К тому же вскоре после вступления Болгарии во Вторую мировую войну начались бомбежки Софии союзной авиацией. Для организации связи с агентурой использовались поездки за город, моментальные встречи проводились на окраинах столицы.
Одновременно в стране ширилось антифашистское партизанское движение. По заданию Центра софийская резидентура проводила большую работу по организации связи председателя Исполкома Коминтерна Георгия Димитрова с подпольным ЦК Болгарской коммунистической партии, руководившим сопротивлением.
Учитывая перечисленные выше моменты, Центр принял решение о реорганизации софийской резидентуры. В июне 1943 года нарком госбезопасности Всеволод Меркулов утвердил "План мероприятий по улучшению разведывательной работы в Болгарии", представленный начальником внешней разведки Павлом Фитиным. Суть его заключалась в том, чтобы подготовить резидентуру и ее агентурный аппарат к грядущим событиям — разгрому фашистской Германии и освобождению балканских государств. Важно было также не допустить сепаратного сговора союзников с Болгарией.
Руководить софийской резидентурой было поручено опытному разведчику Дмитрию Федичкину. И Центр не ошибся в своем выборе. Возглавляемая Федичкиным резидентура добилась существенных успехов. В частности, ее сотрудники приобрели ценные источники информации в окружении царя Бориса и в болгарском правительстве.
Нота правительства СССР от 5 сентября 1944 года вызвала кризис в болгарских правительственных кругах. А вступление в Болгарию 8 сентября Красной армии парализовало правящий режим. 9 сентября в результате массового народного вооруженного восстания он был свергнут.
Оценивая работу софийской резидентуры, Центр особо подчеркнул, что ее руководитель Федичкин "отличается высокой квалификацией, эрудицией, энергией, большим опытом и принимает на себя значительную долю участия в конкретной работе с агентурой и связями".
И В ЗАКЛЮЧЕНИЕ...
Вернувшись из Болгарии, Дмитрий Георгиевич работал в центральном аппарате разведки. А в 1945 году был назначен резидентом в Румынии, где находился до середины 1947 года.
Деятельность Федичкина в Бухаресте была высоко оценена Центром: когда эта командировка завершилась, в Москве он был назначен заместителем начальника управления в Комитете информации при Совете министров СССР, как тогда называлась внешняя разведка. В 1951 году опять был направлен резидентом внешней разведки, в Италию. И вновь возглавляемая им резидентура добилась значительных результатов, в том числе в области научно-технической разведки.
С 1957 года в течение двадцати лет Дмитрий Георгиевич преподавал сначала в Высшей разведывательной школе (ВРШ, или, как ее называли, Школа # 101 — В.А.), а затем в Краснознаменном институте КГБ, готовивших кадры для внешней разведки. А в 1977 году вышел в отставку.
За плодотворную деятельность в органах государственной безопасности полковник Федичкин был награжден орденами Ленина и Октябрьской Революции, двумя орденами Красного Знамени, двумя орденами Отечественной войны 1-й степени, орденом Отечественной войны 2-й степени, многими медалями.
Скончался Дмитрий Георгиевич 28 октября 1991 года.
Публикации за Декабрь 2005
